Радо

Радо жил на заимке у лесника, вдали от людей. Лесник был стар. Он нашел Радо, когда тот был еще совсем маленьким – был один в логове: мать ушла несколько дней назад и пропала … наверное, погибла.
Лесник услышал тихий плач, подошел, нагнулся, достал волчонка и устроил у себя за пазухой. Там было тепло, и Радо затих. Лесник достал из кармана кусок хлеба, отщипнул мякоть и дал ему. Радо ткнулся в руку, осторожно взял хлеб и стал сосать.
“Маленький, – подумал лесник, – видать, мать погибла, и он осиротел. Голодный, один на свете.”
Лесник тоже осиротел, давно, во время войны. Отец ушел на войну, мать убили бандиты. Пришли забирать еду, а в доме ничего нет. И они убили ее.
– Мы с тобой одни на свете, – сказал лесник, – ты и я. Давай жить вместе. Пойдем домой, у меня там банка сгущенки есть.
И они стали жить вместе.
Радо летом бегал по лесу, играл, вдыхал яркие ароматы дикой природы, читая запахи, как интересную, наполненную событиями, книгу.
Старик варил кулеш, добавлял в него тушенку или рыбу…
Еды было достаточно, Радо быстро рос и вскоре превратился в молодого, красивого волка.
Вечерами, когда лесник ложился на лежанку, Радо подходил к нему, клал рядом голову, и старик гладил его жесткой темной ладонью с почти негнущимися пальцами.
Радо смотрел на него и думал:
“Нет никого в моей жизни дороже его. Я счастлив, что он у меня есть. Он меня любит, и я его люблю. Он спас меня от голодной смерти. Я все помню. Он мне отдал свой старый свитер, и я спал на нем, когда был маленьким. Где мама? Наверное, что-то случилось… Иначе она бы не оставила меня. Я его никогда не покину, буду о нем заботиться и защищать его.”
Он тихо скулил и тыкался холодным мокрым носом в гладившую его руку.
Когда Радо было три года, старик умер.
Дверь в сторожку была открыта. Радо издалека понял, что случилось что-то страшное. Он осторожно подошел, остановился на пороге и посмотрел на лежанку. В углах таились темные тени: застыли на знакомых и привычных вещах, тянулись из углов. Он почувствовал запах смерти.
Два дня и две ночи Радо лежал на пороге и думал. Потом встал и медленно пошел в лес.
На опушке он оглянулся – все изменилось и уже никогда не будет прежним. Он опять один. Но теперь он уже не маленький и беспомощный, а большой и сильный. Он решил уйти из этих мест.
Он бежал без устали, перед глазами стояла избушка с растерянно открытой дверью.
В первый день он добежал до края леса, пересек несколько полей и устремился к далекому лесу, скрывающемуся в голубой дымке у горизонта.
Поздней ночью этот лес был уже рядом.
Он нашел сухую кочку на краю болота, увидел сидевшую там лягушку и носом сбросил ее в воду. Он улегся, свернулся калачиком и прикрыл глаза. Перед ним возникли картины беззаботного детства: шмель, бьющийся в тусклое стекло, Старик, ласково гладящий его лобастую голову, часы-ходики с серебряными шишками на цепи и нарисованной лисой, которая хитро поводила глазами вправо-влево, вправо-влево: тик-так, тик-так…
Радо во сне тяжело вздохнул, и слезинка выскользнула из уголка глаза и скатилась по морде.
Когда влажный серый рассвет поднялся с болота сырым туманом, совсем рядом громко прокричала выпь.
Радо встал, потянулся, глубоко вздохнул и, прислушиваясь к ведущему его инстинкту, выбрал направление и побежал.
Занялся день.
По краю леса на телеге, запряженной лошадью, ехал человек в серой телогрейке. На поле стучали моторы – работали трактора, было жарко.
А в лесу было сумрачно и прохладно. Почти невидимые тропы, сходясь и расходясь, пересекали чащу в разных направлениях. Пели птицы, сквозь ветви мелькали солнечные лучи.
На бегу, верхним чутьем, он считывал картину жизни: здесь три дня назад пробегал совсем молодой заяц, вот прошел олень, недавно, под этим кустом пряталась куропатка, тут… интересно… проехал человек на велосипеде, на кусте сидел тетерев, ел ягоды… выпал из гнезда бельчонок, и мать, с трудом, втащила его на сосну…
Вдруг он резко остановился.
Осторожно сделал два шага и оказался на краю глубокой ямы. В яме, прижав уши, сидела молодая, худая волчица. Она подняла голову и со страхом посмотрела на него. Рядом с ней, на дне ямы, лежали клочки меха и тщательно обглоданные кости – остатки кролика.
Он отчетливо услышал ее мысли:
“Была голодная, бросилась на приманку и попала в яму. Третий день без воды. Придут люди, убьют.”
“Что-нибудь придумаем, не бойся! – ответил Радо и понял, что она тоже слышит его мысли. – От тебя хорошо пахнет, ты волк, мы волки. Я сейчас принесу и брошу в яму сухие ветки, ты по ним выберешься. Жди”.
Он быстро осмотрелся и сразу увидел: куски полусгнивших стволов, валежник, выбеленные дождем сучья. Он захватывал их зубами, волоком тащил к яме и сбрасывал вниз. Он торопился.
Яма быстро наполнялась, и вскоре над краем показались кончики серых ушей. Волчица выпрыгнула на тропу, посмотрела ему в глаза: “Бежим!”
И побежала вглубь леса.
“У тебя кто-то есть?” – мысленно спросил Радо в несколько прыжков догнав ее.
“Никого”.
“Как тебя зовут?”
“У меня нет имени.”
“Меня зовут Радо. Так звал меня мой отец. Я сын лесника. Хочешь, я буду звать тебя Рада? Ты согласна?”
“Не знаю. Здесь много люд
ей, надо уйти подальше”
“Ты боишься людей?”
“А ты нет? Может ты и собак не боишься? И не боишься палки, из которой вылетает огонь? Вместо того, чтобы хвастаться, лучше поймай зайца.”
Они выбежали к ручью.
Волчица подбежала к воде и стала лакать, настороженно оглядывая противоположный берег и прислушиваясь.
Напившись, она подошла к нему, внимательно на него посмотрела и на секунду ткнувшись холодным мокрым носом, лизнула его – почти незаметно, кончиком языка.
Радо с трудом овладел собой. Он почувствовал, что влюблен.
“Как она прекрасна! Какие у нее очаровательные ушки, какие лапки – маленькие и сильные! Какой умный, понимающий взгляд! Он ей понравился – быстро сообразил, как вытащить ее из ямы!
Она голодна. Жаль, умер Старик – он бы приготовил нам роскошный ужин – вкуснейший кулеш с тушенкой – и накормил до отвала. Она любит зайчатину – что ж, он поймает ей самого большого, самого вкусного зайца! Они теперь всегда будут вместе – Радо и Рада. Им предстоит долгая жизнь, полная любви и счастья. Он сумеет защитить свою волчицу, свою любовь.”
Она внимательно смотрела на него.
“Как он молод и простодушен, – думала она. – Стоило сидеть три дня в этой проклятой яме, чтобы встретить такого красавца! Это судьба. Он чем-то похож на моего отца. То же мужество и благородство во взгляде, та же осанка. Надо увести его подальше от этого леса, где волчьи ямы, собаки и люди с палками, из которых вылетает огонь. Бежим!”