Это выглядело, как будто канадский десант оккупировал Старый Оскол. Жизнь в семье Бориса Абрамовича словно остановилась. Ничего не происходило. Сын жил отдельно, работал на канадцев и навещал их с женой от силы пару раз в месяц. На улице звучала непонятная и чуждая лающая речь. Единственным животворным источником оставался телевизор с его передачами из Москвы. Ну и, конечно, совсем сойти с ума не позволяли субботние заседания ячейки…
– Слыхали, как Жирик им врезал? – спросил Семён Семёнович, доставая из сумки бутылку “Столичной” в бумажном пакете.
Его слова заглушило рычание, плавно перешедшее в вой, от установленной в углу подвала металлической штуки.