С треском распоров небо искрящимся бенгальским огнем, метеорит мягко приземлился аккурат на огороде доктора Сергея Ивановича Ноздрина. Выглядел он не совсем обычно, вернее, совсем необычно, а если уж точно – то обычно для аптекарской склянки, но совершенно невероятно для гостя из космической бездны: пузырек из толстого темно-зеленого стекла величиной с водочный мерзавчик.

Сергей как раз сидел на крыльце и печалился, потому что он только что сделал укол морфина своей умирающей от рака бабушке. Она перестала стонать и забылась, а он вышел покурить. Тут эта штуковина и залетела. Сергей был человеком образованным. Может быть, самым образованным в своей родной казачьей станице на Ставрополье. Он сразу сообразил, что стал свидетелем космического феномена, но усталость от бессонных ночей у бабушкиной постели и сочувствие ее предсмертной тоске сделали его равнодушным ко всему остальному. Поэтому он докурил до конца, погасил окурок о торец крыльца и только после этого прошел между грядок и осторожно поднял выброшенную из вселенского океана бутылку. Оказалась она, против ожидания, прохладной и очень тяжелой. Горлышко, вероятно, было запаяно. Вместо записки, наличию которой Сергей бы не удивился, внутри болталась прозрачная жидкость.
“Завтра позвоню в Москву,” – подумал Сергей и отнес пузырек в дом.

Но назавтра оказалось не до звонков по телефону. Дел в больнице было по горло, и он торопился все закончить, чтобы поскорее вернуться домой и сделать бабушке укол. Когда же он подкатил на мотоцикле к дому, его удивлению не было границ: бабушка поливала из лейки грядки с огурцами!

– Хорошее ты мне лекарство принес, сразу помогло, – сказала она.
– ???
– Ну это, в бутылке.
– Так она ж запаяна!
– Ничего подобного. Пробка очень даже легко вынимается.

Сергей вошел в дом, отыскал на бабушкиной тумбочке вчерашнюю бутылку и стал ее рассматривать. Она по-прежнему выглядела запаянной, но жидкость примерно на треть убавилась. Сергей потрогал горлышко и понял, в чем секрет: верхняя часть представляла собой настолько точно пригнанную стеклянную пробку, что щель была совершенно невидима. И еще одну особенность он заметил – дно было толстым и непрозрачным…

Через неделю бабушка оправилась настолько, что вовсю орудовала на огороде и даже пару раз ходила к колодцу за водой. Сергей еле уговорил ее сделать рентген. Проявленный снимок заставил его немедленно написать заявление об отпуске за свой счет. Страшная опухоль бесследно исчезла!

Получив от начальства добро на отпуск, Сергей достал с чердака свой десантный автомат Калашникова, снес его на рынок, а на вырученные деньги купил билет в Москву. Бутылочку надо было как можно скорее показать академикам.

Столица немедленно окоротила научное бескорыстие ставропольского доктора. Даже самые дешевые гостиницы оказались не по карману, пришлось ночевать на вокзале. У него дважды проверяли документы и дважды советовали уезжать восвояси или немедленно зарегистрироваться. В Академии наук его приняли за очередного изобретателя вечного двигатели и всячески футболили. Когда же наконец удалось встретиться с ученым секретарем одного из научно-исследовательских институтов, тот внимательно все выслушал, попросил на минутку бутылочку “для регистрации” и бесследно испарился. Потом на вокзале у Сергея сперли портфель с большей частью денег. Матерясь про себя и вслух, он купил на оставшиеся билет домой.

…А бутылочка не пропала. Более того, она оказалась именно там, где надо – в ЦКБ, то есть в Центральной клинической больнице, короче – в Кремлевке. И вкатили жидкость кому надо – то есть первому и второму лицам в государстве, потому что оба они нуждались в таком лечении, до которого земная медицина еще не доросла.

Результат был скорый и фантастический!

И только потом в руки ученых попали последние несколько капель небесного эликсира и пустая бутылочка. Через два года тщательнейших исследований удалось установить, что химическая структура залетевшего на Землю вещества тысячекратно превосходит по сложности ДНК человека и представляет собой биологический переключатель. Попросту говоря, удивительный состав оборачивает биологическое развитие организма вспять! Человек перестает стареть и начинает молодеть! При этом он не теряет накопленные знания, потому что умственная деятельность – это процесс в первую очередь информационный, и лишь затем – биологический. Конечно, не было и речи о том, чтобы синтезировать чудесный эликсир силами современной науки. Может быть, лишь через несколько столетий…

Бутылочка тоже оказалась непростой. Толстое непрозрачное дно, по утверждению исследователей, представляло собой… космический корабль с неизвестными земной науке двигателем и навигационной системой. При попытке вскрыть донышко произошел несильный взрыв, который никого не покалечил, но превратил в пыль исследуемый объект. В руках ученых остались лишь микроснимки с короткой отчетливой надписью на неведомом языке.

Политические последствия двух Исторических Инъекций оказались более чем благотворными. Освеженные и помолодевшие лидеры довольно быстро расправились с оппозицией и добились конституционного закрепления за собой занимаемых государственных постов ПОЖИЗНЕННО. Аргументация была простой, как мычание: только так можно обеспечить стабильность власти, столь необходимой измученной междоусобицами стране, только два уникальных бессмертника могут выступить ее действенными гарантами.

Естественно, все эти политические шаги не были бы так эффективны без рассекречивания и обнародования факта поддержки указанных лидеров небесами. История была преподнесена народу, как водится, в несколько отредактированном виде. Рассказывалось, что бутылочка была АДРЕСОВАНА именно этим, а не каким-то еще лицам, и что бабушка Сергея Ивановича Ноздрина была лишь пробно-демонстрационным экземпляром. Кстати, судьба ее сложилась трагически: она была застрелена своим новым молодым мужем, заставшим ее с еще более молодым любовником…
Были и несогласные. Они, в частности, утверждали, что вся история инспирирована зарубежными спецслужбами, в частности Моссадом, и что надпись на бутылочке сделана на иврите. Высоко квалифицированные лингвисты опровергали эти измышления так. Действительно, некоторое сходство между знаками на небесной мензурке и буквами ивритского алфавита имеется. Но если сделать такое допущение и попытаться прочитать, то получается абсурд – “бним зона”, что приблизительно переводится на русский язык как “сукины дети”. Неуместность такой надписи на судьбоносном сосуде доказывает несостоятельность предположения об ивритском происхождении надписи.

Была восстановлена историческая справедливость и по отношению к первооткрывателю эликсира – простому сельскому врачу из Ставрополья. Через восемнадцать лет после совершения Исторических Инъекций (ИИ) Сергей Иванович Ноздрин был извлечен из провинциальной глуши и назначен Генеральным Руководителем Проекта ИИ. Официально целью этого фундаментального исследования было провозглашено восстановление и производство эликсира для широких масс трудящихся, а на самом деле лидеры опасались нежелательных побочных явлений и хотели заранее от них защититься.

Прошло двадцать лет. Поседевший академик Ноздрин был вызван в Кремль для встречи с первым лицом. Теперь это бывало не часто… Полногрудая секретарша в генеральской форме открыла дубовую дверь сначала не в кабинет, а в просторный тамбур, за которым была еще одна дверь – стальная. Над огромным столом в дубовом корытообразном кресле лежал большеголовый младенец в строгом черном костюме с галстуком.

– Что скажешь, Сережа? – пропищал младенец. – Все безнадежно?
– Мы лихорадочно работаем. Вы же знаете, какой невероятной сложности задачу нам подбросили неизвестные братья по разуму.
– Поторапливайтесь, у меня нет запаса времени, как у премьера. Ему повезло, он на два года меня старше…
– Мы делаем все возможное…
– Выгоню к чертовой матери! – вдруг закатился младенец, суча ножками в лаковых пинетках. – Бездельники! Переростки! Речь идет о судьбе великой страны. Вы понимаете, что с ней будет?!!

В дверь торопливо вбежала секретарша, на ходу расстегивая китель.

– Уходите! Уходите! – зашипела она. – Сейчас не время. Обеденный перерыв!.. – И она взяла Президента на руки.

Академик отвернулся и поспешил к тамбуру.

…Прошло еще полтора года. Академик Ноздрин не отрываясь смотрел на большой, в полстены, экран оптического микроскопа. Отделившийся от яйцеклетки сперматозоид бодро забил хвостиком и рванул в сторону. Движения его были явно беспорядочными, хаотичными и бесцельными. Минут через пять вибрация хвостика заметно ослабела. Микроскопический головастик уже не передвигался, а лишь медленно вращался вокруг собственной оси. Затем и это слабое дрожание прекратилось.

“Ну, вот и все! – подумал академик. – Теперь начнется комедия похорон. Саркофаг с ноготок! Великая страна в скорби… Тьфу!..”

И он захромал в туалет.

1998.