Почти у каждого есть какой-нибудь конек, который помогает преодолевать трудности и добиваться успеха. Леше Цуркану природа щедро отвалила целую глыбу обаяния. Он не сразу понял, почему все в жизни дается ему легко и просто, а когда понял, умерил подростковую наглость и начал воспитывать в себе осторожность и скромность, что сделало его врожденное обаяние совершенно неотразимым.
Никогда не знаешь, откуда что берется. Родители у Леши были самыми что ни есть простыми людьми. Отец работал экскаваторщиком, был кряжист и косноязычен. Мать вообще никогда в разговоры не встревала, а только молча приносила еду и уносила со стола пустые тарелки. А Леша уродился высоким, тонкокостным, с чертами лица потомственного дворянина, мягкими интеллигентскими манерами и талантом плести цветистые узоры из слов.

Хотя в школьном аттестате у него было шесть “троек”, он попробовал поступить на филологический факультет Кишиневского университета. И поступил, правда, на вечернее отделение. Было это так.

К экзамену по английскому языку, который был последним, Леша подошел с тремя “четверками”. Чувствовалось давление высокого конкурса и обилие блатных абитуриентов. Но и Леша был не дурак. Сразу после школьного выпускного вечера он устроился учеником токаря на завод, где работала мать, чтобы изобразить привилегированный статус потомственного работяги. Об этом он немедленно рассказал аспирантке, принимавшей экзамен по английскому, причем рассказал по-русски и тут же продемонстрировал трудовые мозоли и въевшееся под ногти черное машинное масло. При этом он застенчиво поглядывал на собеседницу, хлопая длинными пшеничными ресницами. Та растаяла и, воровато оглядываясь, поставила “пятерку”, посоветовав сразу после экзамена перебросить документы на вечернее отделение. О том, что за все время их беседы он не произнес ни одного английского слова, Леша никому не рассказывал.

В конце второго курса его забрили в армию. На процедуру принятия присяги в учебный батальон приехал генерал-майор, начальник штаба округа. Обходя строй молодых солдат, он остановился напротив Леши. Тот среди салаг, на которых форма сидела мешковато, а ноги торчали из сапожных голенищ, как ствол пальмы из кадки, выглядел необычно подтянуто и молодцевато. Генерал, хоть и был толстым боровом с красной шеей, но носил галифе с лампасами не случайно – у него была феноменальная память на лица и фамилии. Поэтому сразу после окончания курса молодого бойца Леша оказался в штабе на офицерской должности картографа. Генерал при всех величал своего картографа Алексеем Михайловичем и никогда не повышал на него голос, хотя штабных офицеров материл напропалую.

Так Леша никогда бы и не отведал пехотной жизни с ночным стоянием в караулах и рытьем окопов, если бы его не угораздило перед самым дембелем совратить 16-летнюю дочку генерала. Молодой развратник был сослан в дальнюю часть, где проделал то же самое с дочкой командира полка. Из всех мыслимых наказаний обаятельному наглецу выпало самое неожиданное – досрочно-принудительная демобилизация! Начальство решило, что это единственный способ избавиться от созерцания его невинных глаз с длинными пшеничными ресницами.

Вернувшись в Кишинев, Леша завершил образование и устроился в Интурист экскурсоводом. Он возил группы из Англии, США, Канады, Австралии и Новой Зеландии по городским музеям, знаменитым молдавским виноградникам и построенным еще римлянами винным погребам. Туристы наперебой приглашали симпатичного экскурсовода к себе в гости, но он только многозначительно разводил руками. И осторожно расспрашивал иностранцев о тонкостях иммиграционной политики их стран.

Те молдаване, которые стали канадцами, спрыгнув с самолета в Гандере, наверное и не предполагают, что эту тропу первым проложил Леша Цуркан. Купив туристическую путевку на “остров свободы” и вытерпев все идиотские собеседования в парткоме Интуриста и в райкоме партии, он во время промежуточной остановки в канадском аэропорту оставил в самолете свой чемодан со старым барахлом и уверенно направился в офис иммиграционного офицера…

Все это происходило еще до горбачевской перестройки и конфликта в Приднестровье. Леша стал в Канаде чуть ли не первым беженцем из Молдавии. Никто не знает, что он плел на слушании. Известно только, что оно длилось примерно десять минут и что он вышел оттуда с уже готовым положительным решением.

А далее последовала головокружительная карьера в около правительственных, а затем и в правительственных структурах. В настоящее время Алексей Цуркан, который, кстати, почти сразу официально сменил свои имя и фамилию на что-то звучащее по-канадски, представляет нашу страну как эмиссар Canadian International Development Agency в Румынии. Он женат на землячке, имеет очаровательных сына и дочку и, наверное, счастлив.

Недавние социологические исследования выявили, что красивые и стройные люди зарабатывают больше некрасивых и полных. Повествуя о Лешиной судьбе, я забыл упомянуть, что в Канаде он растолстел, но природного обаяния не утратил. Итак, обрюзгший иммигрант отнюдь не выдающихся интеллектуальных способностей не просто преуспел в жизни, а шутя и без напряжения сделал блистательную карьеру в новой для себя стране. Как ему это удалось?

Не родись красивым, а родись обаятельным.

2005