Маматкулов поступил контрактником на военную службу. Подписал контракт, принес присягу, поцеловал знамя, получил видавший виды “калаш” и место в общежитии. Предстояло охранять базу с военной техникой. В ангаре стояли старые советские танки Т-80, несколько БТРов и “Уралов”.

Дни тянулись однообразно. Работал без выходных; одну неделю дежурил с 6 утра до 2-х, следующую с 2-х часов дня до 10 вечера, третью неделю с 10 вечера до 6 утра, а четвертую неделю отдыхал. Потом по новой. Военная часть была огорожена двухметровой железной решеткой, по другую сторону которой стояли палатки, в которых торговали овощами и фруктами. Через дорогу была чайхана, где можно было вкусно и недорого пообедать.

Обычно Курманбек брал лагман, манты, две лепешки и чай. Не спеша ел и думал. Платили мало. Посылал сколько мог матери, сестре, себе купил на рынке джинсы, куртку, рубашку, пытался что-то откладывать, но не получалось. Сестра осталась одна с двумя детьми – муж уехал на заработки в Москву и пропал. В чайхане он однажды познакомился с приезжим. Разговорились. Оказалось, старший сержант Миколайчук приехал в командировку, служит тоже по контракту в небольшом городке на берегу Черного моря. Получает почти в два раза больше, чем Курманбек. Слово за слово, приезжий записал его адрес, сказал, что узнает, могут ли взять его на контракт, дать паспорт и общагу. Обещал сообщить об этом в письме.

– На всякий случай, прямо не пиши, – сказал Маматкулов. – Если берут, напиши, что бабушка выздоровела. Если нет. Напиши, что умерла.
– Понял, – сказал Миколайчук.
– Я присягу давал, – сказал Курманбек. – Опять знамя целовал.
– Мало кто там кого целовал, – сказал Миколайчук. – Ты же жениться не обещал.

Через месяц пришло письмо: “Бабушка здорова, передает привет и возьмет стрелком или механиком-водителем. Приезжай”.
Курманбек оформил отпуск, сдал автомат, купил билет на поезд и отправился к морю.
Миколайчук познакомил его с капитаном Олейником, который посмотрел документы, задал несколько вопросов, рассказал об условиях и предложил встретиться завтра с командиром части, уточнить все детали и подписать контракт.
Курманбек откозырял, поблагодарил и вышел к поджидавшему его Миколайчуку.
– Форму надо купить за свой счет, – предупредил Миколайчук. – В секонд хенде есть немецкая – очень хорошая и дешевая. Здесь недалеко, я завтра покажу. Сейчас пойдем в общагу, пока устроишься в нашей комнате, столовая прямо напротив. Воду из-под крана ни в коем случае не пей. Еще надо будет пару фотографий сделать на паспорт. Ты там рапорт не подал?
– Нет. Пока взял отпуск, – сказал Курманбек. – Ты-то сам что, тоже в общаге?
– Аха. Где еще? – кивнул Миколайчук. – С квартирами здесь непросто. Когда оформишься, пошли отсюда рапорт и все дела. Чего зря мотаться?

Курманбек кивнул.
– Давай зайдем в столовую, пообедаем, потом в общагу, – предложил Миколайчук.
– Пойдем, – согласился Курманбек. -Там можно что-нибудь взять без свинины? Я свинью не ем.
– Откуда там свинина? Свининка только на рынке. И дорого. Возьмем борщ или суп из потрошков, салат с помидоров и огурцов, пюре со скумбрией.
– А потрошки чьи?
– А хрен его знает. Бутылку возьмем? Хряпнем по стакашку, остальное в общагу отнесем коменданту.
– Давай.

В столовой было безлюдно. Пахло котлетами по-полтавски и тушеной капустой. Под потолком жужжала большая сизая муха. Подошла официантка.
– Олеся, нам два борща, два салата с помидоров, хлеб, скумбрию с пюре или макаронами – что есть, бутылку “Куяльника” и два стакана.

Официантка записала заказ и ушла.
Вскоре она вернулась со стаканами, салатом, хлебом и бутылкой минеральной.
Миколайчук достал из сумки огненную воду, разлил по стаканам и произнес тост:
– За службу! Чтобы все были здоровы.

Выпили. Официантка принесла борщ.
– Ты КПВТ знаешь? – спросил Миколайчук.
Маматкулов кивнул.
– Они у нас на БТРах стоят.
– 14 с половиной миллиметров, – сказал Курманбек. – У нас они на танках. Прицельная дальность до 2 тысяч метров, боевая скорострельность 70-80.
– Он так и называется – “кулемет танковий”. – сказал Миколайчук и поднял стакан: – За родину!
Выпили.
– Вы дизтопливо продаете? – поинтересовался Маматкулов. – У нас с этим строго. До меня прапора посадили.
– Мы его сами покупаем, – сказал Миколайчук. – Все до нас давно продано. Не приведи Господь, боевые действия. Да и просто хулиганы какие-нибудь нападут. На тысячу бойцов сто двадцать автоматов и триста пистолетов. Боеприпасов и тех на складе всего два цинка. Кто на нас нападать будет, кому мы тут нужны?
– Какая муха большая… – задумчиво глядя на потолок, сказал Курманбек.
– Бендеровская, – пояснил Миколайчук. – С Молдовы прилетела. Наши не такие крупные. Приднестровские иногда залетают, но тоже мелкие. Хочешь, поедим, зайдем в секонд хенд – НАТОвский камуфляж посмотрим?
Маматкулов кивнул.

Хлопнула дверь, в зал вошел человек неопределенного возраста и неприметной внешности. Оглядевшись, он подошел к их столу, взял стул, присел.
– Не помешаю?
– Милости просим, – сказал Миколайчук. – С каких мест?
– Контрактники? – не оветив на вопрос, спросил незнакомец.
– А как вы определили?
– По натовским берцам из секонд хенда, – хмыкнул тот. – Короче, меня зовут Сергей. Есть конкретное предложение. Нужны люди. Делать ничего особенно не надо. Зарплата вдвое против вашей. Обмундирование новое, после подписания контракта и воинской присяги, российские паспорта, место службы прежнее, всем внеочередные звания, старшим офицерам квартиры. Как?
– Знамя целовать надо? – спросил Маматкулов.
– Ну чо ты заладил: “знамя-знамя”? – покосился на него Миколайчук.
– У меня с собой, – пояснил Курманбек. – Когда нашу часть в 94-м расформировали, я взял. Почти новый.
– Ну, как вам мое предложение? – спросил Сергей. – Надо этот вопрос решать быстро. Тут все просто: или мы или НАТО.
– Лучше НАТО, – сказал Миколайчук. – Это однозначно.
– Сколько там у них получает прапор? – доедая борщ, поинтересовался Маматкулов.