– Евгений Михайлович! Товарищ Онегин! Ну, где же вы?
– Я здесь. Извините, на минуточку в туалет отлучился.
– Ваш заграничный паспорт готов. Распишитесь вот здесь. И по прибытию в Канаду не забудьте зарегистрироваться в советском консульстве.
Так выпускник романо-германского отделения филологического факультета МГУ оказался в стране кленового листа. Только не подумайте, что его послали сюда со служебной миссией. Женя был баловнем судьбы. Он уродился красивым, умным и талантливым. Уже много, но это еще не все. Едва он защитил диплом, как его разыскала Инюрколлегия. Оказывается, у Жени в Канаде был богатый бездетный дядя, который завещал своему одаренному и говорящему по-английски племяннику животноводческую ферму с заводиком колбасных изделий. На дворе стоял 1991-й год, последний год горбачевской перестройки, успешно завершившейся полным развалом СССР, так что Женю выпустили из страны без особых сложностей.
Вступив во владение фермой, Женя задумался. Два дня ему казались новы уединенные поля, но тратить молодые годы на освоение технологии колбасного производства и тонкости фермерского ремесла не хотелось. Честно говоря, его откровенно воротило от запахов навоза и кровавых расправ с ни в чем не повинными животными. Это было еще дальше от филологии, чем Торонто от Москвы. Многолетний дядин менеджер Ирвинг не смог скрыть облегчения, когда Женя сказал ему о желании продать ферму.
Пока тянулась волынка с продажей, Женя поневоле перезнакомился с соседями. Вернее, соседи перезнакомились с ним. Дядю все знали и уважали. Окружающим было интересно, что это за новый молодой хозяин колбасного бизнеса из далекого Советского Союза. Его приглашали то в один дом, то в другой. На одной из таких party он встретил Татьяну.
Она была правнучкой духобора. Более ста лет назад около пяти тысяч христианских сектантов, спасаясь от преследований царского правительства, переселились за океан. Это была первая большая группа русских иммигрантов в Канаде. Духоборы отвергали православные обряды и таинства, не признавали священников, а самое главное – отказывались служить в армии. Последнее, как известно, требует большего мужества, чем покорность муштре и бездумное выполнение приказов. Татьяна унаследовала от предков твердость характера и готовность идти на край света во имя идеи. Надо ли говорить, какая идея овладела семнадцатилетней канадкой после встречи с молодым, красивым, образованным и богатым русским, который к тому же говорил по-английски с оксфордским произношением.
Доводилось ли вам когда-нибудь быть объектом первой любви молодой девушки, оставаясь при этом не затронутым ответным чувством? Если да, то вы поймете неловкость, которую испытывал Евгений. Она за вами ходит, смотрит в рот, вы отмечаете ее свежие достоинства, но контролируете каждое свое слово, чтобы не взвалить за себя ответственность за страдания и разочарования молодого наивного существа.
– Понимаешь, Таня, – сказал Евгений, – я решил остаться в Канаде…
Глаза девушки вспыхнули радостным огнем.
– …Но я горожанин. Мне в вашей деревне скучно. Я хочу жить в Торонто. Там для меня больше чисто профессиональных возможностей. Может быть, я продолжу образование, чтобы стать университетским профессором.
И он уехал в Торонто.
Вырученных за ферму денег хватило на полтора года, причем часть из них досталась иммиграционным адвокатам. Довольно быстро Женя понял, что знание английского языка здесь не профессия, потому что по-английски говорит любой, включая маленьких детей. Каждая из попыток заставить деньги приносить деньги оканчивалась убытками. Хорошо еще, что он успел приобрести маленькую квартирку в новом доме и новый джип. Дальше пошло, как у всех: развозка пиццы, случайные приработки, курс компьютерных наук, окончание которого совпало с обвалом на фронте высоких технологий. Незаметно стрелка часов перескочила на 21-й век. В конце концов, Женя раскрутился как иммиграционный переводчик и помощник одного из адвокатов.
Однажды, остановившись на красный сигнал светофора, Женя увидел Татьяну. Она была отчаянно красива – вся в коже и на мотоцикле “Харлей” с развевающимися из-под шлема каштановыми волосами. Женя попробовал ее догнать, но куда там… Запомнил только номер. Сосед-полицейский помог выяснить забытую Женей фамилию Татьяны и ее адрес. Дальнейшая осторожная слежка принесла потрясающие подробности: оказывается, Татьяна стала владелицей и тренером школы восточных единоборств! “Прекрасный повод для восстановления знакомства!” – подумал Женя. Когда-то, еще на первом курсе университета он посещал секцию дзюдо.
– Здравствуйте-здравствуйте, Евгений Михайлович! – приветствовала его ничуть не удивившаяся Татьяна. – Решили немного размяться и восстановить форму? Ну, пожалуйте на татами.
По-русски она говорила с едва уловимым акцентом.
У Жени застучало сердце. Как прекрасно все складывается. Сейчас начнется приятная возня с фантастической красоткой. Но, того, что он предвкушал, не случилось. Через какаю-то долю секунды он уже лежал на спине. Перед глазами плыли круги, ныло плечо и при попытке подняться остро закололо между лопаток.
– Вам надо пройти курс общеукрепляющей гимнастики. Отяжелели, батенька. Попробуйте бегать по утрам. Потом приходите, – сказала Татьяна.
Он не вернулся. Было мучительно стыдно за ту злую для него минуту.
Несколько месяцев спустя он увидел ее опять среди участников “парада гордости”. Боже, как она была красива! И он понял, что тогда, в самом начале его канадской жизни, Фортуна преподнесла ему бесценный подарок, но он его не принял, и та обиделась и отвернулась.
Не души прекрасные порывы, потом пожалеешь.
2005.
