С Мариной, статной белокурой женщиной из Сибири, я познакомилась давно, в первые дни моей израильской бытности, в школе по изучению иврита. В нашей немногочисленной группе она была самой боевой и способной. Казалась, Марина горы своротит, дай ей только возможность. Но все возможности она добровольно предоставила мужу. Пока Давид, инженер-механик, долдонил премудрости ивритских глаголов, его жена успевала сделать уроки для строгой учительницы Шули, вымыть два-три подъезда да присмотреть за соседским малышом, не забывая о своем собственном сынишке.
Израиль Марина полюбила преданно и благодарно, в отличие от иных, чистокровных, гордых своим еврейством и постоянно недовольных. Далеко не все в классе были в восторге от бурной Марининой деятельности. «Ишь, как шустрит! Не стыдно ей – педагог, а к тряпке прилипла. Авторитет наш подрывает!». Но смешливая сибирячка сразу поняла, что без юмора ей в Израиле не прожить, а поэтому внимания на ворчунов не обращала. Она знала, что с дипломом преподавателя русского языка и литературы карьеры не сделает, тем не менее, десять лет в советской школе очень пригодились.
